Всё для других

Предлагаю вашему вниманию отрывок из книги Кристофера Билея "Отцы церкви о пасторском служении" . 

Выделения жирным шрифтом нет в книге, оно сделано мною для блога.

Все для других

    Говоря о пасторском руководстве как о служении, мы сталкиваемся с одной из самых сложных задач. Пасторы становятся слугами не потому, что они слабые и безвольные, а потому что они посвящают себя служению богу и людям, а не самим себе. К концу жизни и служения, оглядываясь назад, единственный вопрос, который будет иметь для нас значение – это любили ли мы Бога и пеклись ли о духовном росте наших людей. Настоящего пастора больше всего радует не его репутация или успех, а рост и благополучие его церкви.

В Новом Завете об этом написано в Послании к Ефесянам. Христос дает дары служения «к совершению святых, на дело служения, для созидания Тела Христова, доколе все придем в единство веры и познания Сына Божия, в мужа совершенного, в меру полного возраста Христова» (Еф. 4:12-13). Иисус говорит о том же в своем повелении Петру в конце Евангелия от Иоанна. Когда Петр говорит Иисусу, что любит Его, Иисус просто отвечает Петру: «Паси овец Моих», а потом говорит, чтобы Петр следовал за Ним во всех грядущих испытаниях (Иоанн. 21:15-19). Об этом также можно прочитать во множестве трудов Отцов Церкви. На годовщину своего рукоположения Августин прочитал проповедь, в которой сказал о главной цели своего служения: «Моя ноша, о которой я сейчас говорю – что же это еще, в конце концов, если не вы?» И потом он начал молиться, чтобы Иисус помог ему нести эту ношу. В каждую эпоху великие служители напоминали нам, что рост доверенных нашему попечению людей во Христе – это наша главная обязанность и источник великой радости.

По сути, пасторское служение постоянно сосредоточено на людях, и поэтому лишь духовное состояние паствы может быть единственной настоящей мерой успеха руководителя. Павел говорит об этом, когда защищается перед коринфянами, поставившими под сомнение его апостольство. Показательно, что он не ссылается на свои полномочия и не говорит о своих талантах. Вместо этого он пишет, что сами коринфяне и есть его рекомендательное «письмо Христово, через служение наше написанное не чернилами, но Духом Бога живого, не на скрижалях каменных, но на плотяных скрижалях сердца» (« 2 Кор. 3:1-3). Амвросий также замечает, что подлинного отличия достойны те служители, которые «одерживают победы в состязаниях, через которые проходят их ученики, а не они сами». Возможно, окружающий мир и наша собственная суетность требует от нас иного, но репутация пастора зависит от плодотворной жизни тех, кому они служат. Поэтому Амвросий и просит всех служителей церкви: «Покажите свою добродетель в своих детях духовных». Когда пасторы понимают, что их главная цель – это созидание церкви, то верным будет и обратное: похвала учителя принесет честь в своей церкви. Но если мы не будем по  - настоящему преданы созиданию нашей паствы, то такая похвала окажется не больше чем лестью.

В следующей главе мы подробнее поговорим о пасторском смирении. Пока же просто отметим, что единственные объекты, достойные церковного служения – это Бог и церковь. Разумеется, может показаться, что мы говорим о банальных вещах: всем понятно, что служители церкви должны ее созидать. Но если взглянуть правде в глаза, мы вынуждены будем признать, что сказать – это еще не сделать. И для духовенства, и для мирян невероятно трудно постоянно заботиться о росте церкви. Если бы это было не так, то традиция не содержала бы так много призывов к истинному пасторскому служению. Духовенству непросто одержать победу над собственным тщеславием, посвятить себя Христу и своей пастве, равно как и мирянам сложно отойти от обыденности и личных жизненных неурядиц. Но когда нашей главной целью становится что – либо помимо Бога и созидания церкви, мы изменяем своему призванию и долгу.

Августин пишет:

Кого называют епископом, но кто не таков? Тот, кто любит свое положение больше, чем благополучие и спасение Божьего стада – кто на вершине служения «ищет своего, а не того, что угодно Иисусу Христу» (Фил. 2:21). Его называют епископом, но он не таков. Это пустое слово… «если кто епископства желает, доброго дела желает» (1 Тим. 3:1) – Да! Но желать епископства это не то же самое, что желать епископства самого по себе, это «желать доброго дела».

Августин напоминает нам, что в должности епископа, священника или пастора единственно важным может быть лишь тот труд служения, который мы берем на себя ради паствы Христовой. Если мы жаждем чего – то иного, - особенно если это личная выгода, - мы искажаем подлинную суть служения, и стремимся на самом деле вовсе не к пасторскому труду. Августин продолжает:

«Я хочу быть епископом, о,  если бы я только был епископом», - говорит некто. Хорошо! Ты стремишься к имени или к настоящему?... Да, я позволю себе смелость сказать, что не бывает плохих епископов, потому что если они плохие, то они не епископы!

Мы можем здесь увидеть разницу между тем, как представляет себе пасторское служение Бог, и как это делают некоторые люди, притворно облачающиеся в священное служение пастора. Христиане живут в этом мире как граждане Божьего царства и исповедуют верность Божьей истине, что в последний День Господь явится во всей полноте и откроет все, что прежде было сокрыто или искажено. Бог не признает церковным служителем того, кто использует свою должность ради собственной выгоды, а не для созидания тела Христова. Подобные люди лишь притворяются пасторами или епископами, и однажды их притворство станет явным для всех. Апостолы и их последователи постоянно предупреждали служителей церкви: много желающих называться пасторами, но гораздо меньше желающих выполнять их работу.  Мирян, которые также служат Богу, это касается в той же степени, что и духовенства.

Для нас чрезвычайно важно почувствовать тот момент, когда рукоположение начинает становиться излишне замкнутым и субъективным.  Традиционные предупреждения против эгоцентризма направлены не просто на формирование психологии пасторов – опять же, потому что мы не в центре внимания. Нет, эти предупреждения служат отражением того, чем должна быть церковь. Внимание служителей сосредоточено на людях, потому что все христиане, а не только руководители как таковые, должны быть служителями евангелия. Вся церковь как одно целое выступает как Божий «род избранный, царственное священство, народ святой» (1 Пет. 2:9). Пасторы служат для созидания тела Христова, чтобы вся церковь могла нести евангелие Иисуса Христа этому тяжело больному миру. Августин спрашивает у своей общины: «Неужели вы думаете, что лишь мы, стоящие здесь, провозглашаем Христа, а вы нет? ... Вся церковь проповедует Христа». Мирянам об этом зачастую нужно напоминать не меньше чем духовенству. В другой своей проповеди Августин просит свою паству не раздувать его гордыню тем, что он их служитель: «Кем бы мы (духовенство) ни были, не позволяйте себе возлагать на нас свое упование… Я хочу радоваться за вас, а не купаться в ваших похвалах!» На протяжении всей истории христианской церкви апостолы и великие служители единодушно считали,  что должность церковного служителя существует исключительно ради паствы, и ни в коем  случае не ради славы и престижа тех, кто ее занимает. Разумеется, пасторское служение должно приносить удовлетворение и радость, но так будет только в том случае, если мы всегда отдадим себя заботе о благе нашей общины, а это и есть истинное наслаждение.

В таком понимании пасторское руководство очень похоже на христианскую жизнь вообще, где, лишь потеряв свою жизнь в любви к Христу и ближнему, возможно по – настоящему обрести ее. Удовлетворение, радость и уважение к служителю всегда связаны с благом тех, кому он служит. Если это делается хорошо и наш взгляд сосредоточен на Боге и благе нашей паствы, тогда пасторское служение будет прекрасным примером так называемой в менеджменте двойной победой. Чем больше силы и веры в пасторе, тем больше силы и веры в его общине, и наоборот. Так же, взыскав прежде царства Божьего, мы получаем все остальное (Матф. 6:33). Искажение же этой истины весьма коварно и губительно для церковной жизни. Можно легко попасть в ловушку, предположив, что успех и благополучие служителей и прихожан находятся в неизбежном конфликте друг с другом, что церковь – это игра с одним возможным победителем, что благо, голос или авторитет одного человека может существовать лишь за счет других. Подобное мышление неоднократно проявляло себя в истории. Оно стоит за любыми попытками утверждать служение либо духовенства, либо мирян ценой уничижения второй стороны. Такое может происходить, когда духовенство считает, что оно должно командовать людьми, а не помогать им раскрыть свои дары в служении, или когда духовенство заменяется мирянами в исполнении литургических или других официальных функций. Первый подход явно умаляет роль мирян, а второй ставит под удар церковное служение.  В результате бытует ложное мнение, что только духовенство или миряне, ставшие духовенством отчасти, могут считаться настоящими христианами. Как только кто – то из нас (будь то служитель или мирянин) забывает, что мы все – тело Христово и наша цель – служение в мире, мы перестаем думать о царстве Божьем и думаем уже о царстве мира сего. Сильное и действенное пасторское руководство  не может конфликтовать с жизнью и служением мирян, потому что оно существует ради всех крещенных! Чем быстрее мы избавимся от ложных представлений о взаимосвязи пасторского служения и служения мирян, тем лучше будет для церкви.

Важность служения, посвященного общине,  имеет большое значение для отбора и подготовки будущих служителей. Разумеется, качества, способности и убеждения, необходимые для служения в церкви, могут быть глубоко личными. Но они прежде всего должны включать в себя знание Бога и опыт познания благодати во Христе. Если пасторы трудятся ради блага всей церкви, это будет ощутимо для всей общины, а не только для самих пасторов. В ранней церкви выбор новых служителей имел серьезный общественный характер. Большинство епископов избирались местной общиной или, по крайней мере,  одобрялись ею. Более того, обычно они были выходцами из своей общины, пройдя путь различных ступеней служения.  Существует много примеров известных служителей, таких как Григорий Назианзин, Амвросий и Августин, которые никогда и не думали становиться епископами, но были призваны своими общинами, потому что либо сами люди, либо какой – то другой служитель видели в них пасторский дар.

Поскольку служение направлено на благосостояние общины, то качества и дары, необходимые для хорошего служения, должны быть видны в первую очередь прихожанам. В конечном счете именно они могут верно судить о том,  получают они духовную пищу или нет.  С точки зрения отдельного кандидата важно понимать, насколько легко человек может поддаться самообольщению и что другие могут знать нас лучше нас самих. Истории о святых подвижниках показывают нам, что до тех пор, пока мы не сформировались, не обучились и не были призваны на служение, наше внутренне чувство призвания может быть ошибочным. Сегодня при рукоположении очень часто большое ударение делается на внутреннем ощущении своего призвания в кандидате – довольно нездоровая субъективность. Как при выборе, так и в продолжение всего служения пастора именно община должна быть главным показателем успеха служителя. В случае с отдельным кандидатом вернейшим признаком пасторского призвания должно быть ощутимое желание созидать церковь, которому сопутствует понимание того, что служение будет сопровождаться не только радостью и чувством удовлетворения, но и тяжелым трудом и всевозможными трудностями. Любая другая форма личной самореализации будет сбивать с пути в процессе выбора,  а позже создаст еще большие проблемы, когда гордыня и тщеславие станут огромными помехами для верного служения.

Потому внутренне чувство призвания кандидата имеет гораздо меньшее значение по сравнению с проницательностью общины. Человек может приступить к пасторскому служению, либо возжелав его добровольно, либо когда его попросят об этом другие – не так важно, от кого исходит инициатива. Как замечает Григорий Назианзин, были такие люди, как Аарон и Исаия, которые хотели быть служителями, а были и такие, как Моисей и Иеремия, которых страшили тяготы служения. Если человек отказывается принять руководящую должность из – за страха перед трудностями, из – за желания заниматься более спокойной работой или из – за смиренного осознания своего несовершенства, он заслуживает не меньше похвалы, чем тот, кто из любви к церкви и желания подчинить свою волю Божьему призванию так же искренне стремится к служению.  Нет ничего плохого, если кто – то хочет стать пастором или епископом, как говорится в Первом послании к Тимофею (1 Тим. 3:1), но его желание – не обязательное условие. В любом случае главным критерием должно быть мнение общины о кандидате, потому что рост церкви во Христе имеет самое важное значение как при избрании человека, так и во время его служения.